#делягин #экономика #инфляция
— Михаил Геннадьевич, поговорим о наболевшем. Уровень инфляции в России поднимается. Какой реальный ее рост Вы ожидаете к январю?
— Я думаю, что они официальную инфляцию не признают выше 9% и постараются говорить об этом как можно меньше и как можно тише. Просто потому, что это автоматически делает неправдоподобным бюджет следующего года, который рассчитан на уровень инфляции в 4%.
Реальный уровень инфляции спокойно умножайте на 2,5. И это будет очень консервативная оценка. Если говорить о причинах. Когда нам говорят об импорте инфляции, отчасти это правда. Потому что да, действительно, в мире взлетели цены на сырье и практически на все, поскольку накачка долларами мировой экономики вышла за рамки, она стала проливаться на все сырьевые рынки, а не только рынок нефти, как это было раньше. И даже в США инфляция составит процентов 15, не меньше, за этот год. Другое дело, что они этого не признают.
Проблема в том, что импорт инфляции является стихийным бедствием. А обязанности государства — как раз защищать общество от стихийных бедствий. В том числе не допускать импорта инфляции. Мы не видим никаких даже попыток что-либо сделать в этом направлении. Они могут быть успешными, могут быть неуспешными, но никто не пытается сделать ничего.
И самый главный фактор инфляции — это произвол монополий. Когда коррупционеры видят неадекватность государства, они пугаются и воруют, как в последний день. Когда монополист видит неадекватность государства, он пугается и завышает цены, как в последний день. Антимонопольной политики как таковой у нас нет. У нас нет реальных мер по ограничению произвола монополий. ФАС не имеет для этого полномочий и, я сильно подозреваю, не имеет для этого желания.
В результате мы имеем рост цен в каждой точке. Мы имеем рост цен, который дополнительно усугубляется распадом глобальной логистики. Мы имеем рост цен, который усугубляется распадом внутренней логистики, потому что QR-апартеид — это в том числе разрушение логистики. Мы имеем чудовищные проблемы, связанные с реакцией крупного бизнеса на обнищание людей.
Когда люди беднеют, то агрохолдинги сталкиваются с тем, что личные подсобные хозяйства и фермерские хозяйства являются конкурентами. Ну когда у нас в свиноводстве снижается рентабельность, сразу заводится африканская чума свиней, причем, что характерно, только в личных подсобных и фермерских хозяйствах.
Государство в принципе отказывается понимать, что экономика с QR-кодами — это просто другая модель экономики. Мне она не нравится. Кому-то, может, нравится. Это другая модель экономики, которая по другим закономерностям живет. И к ней должны быть другие социально-экономические прогнозы.
— Владимир Путин на минувшей неделе подписал закон о федеральном бюджете на ближайшие три года. В следующем году он будет профицитным, в 2024- дефицитным. Как бы Вы оценили трехлетний бюджет?
— Не нужно обращать внимание на второй и третий годы трехлетнего бюджета. Они будут пересматриваться. Это почти нормально. Имеет смысл только бюджет следующего года. Когда мы имеем профицит 1,3 трлн рублей, и мы видим сокращение расходов по всем приоритетам, которые назвал президент Владимир Путин. Социальные расходы, национальная экономика, здравоохранение. Простите, это бред, а не бюджет.
Когда у нас говорится, что бюджет основан на прогнозе, в котором прямо написано, что коронавирус у нас в 2022 году закончится и перестанет оказывать на что бы то ни было влияние.
У нас сокращаются расходы на здравоохранение. Да они безумно выросли за последние годы. Сначала расходы на здравоохранение росли, потому что, чтобы уничтожать здравоохранение, тоже нужно расходовать деньги. Они росли, потому что местам в больнице нужно обеспечивать сверхприбыли бизнеса, который на этом паразитирует. Потом они выросли дополнительно из-за коронабесия.
У нас даже в пресловутой статье о национальной безопасности и «правоохране» сокращаются расходы. Практически на все виды правоохраны. По всем ведомствам. У нас действительно наблюдается рост расходов за счет статьи «Другие расходы», которые не раскрываются. Это вопрос не про прозрачность, а про то, кто у нас будет преступников ловить уже в 2022 году? Потому что понятно, что рост цен на официальные почти 9%, которые будут в этом году, а реальные больше, чем 20%, он никуда не денется.
Подробнее: https://delyagin.ru/articles/192-deljagina-tsitirujut/97263-mne-ne-nravitsja-novaja-model-jekonomiki-rossii-s-r-kodami
— Я думаю, что они официальную инфляцию не признают выше 9% и постараются говорить об этом как можно меньше и как можно тише. Просто потому, что это автоматически делает неправдоподобным бюджет следующего года, который рассчитан на уровень инфляции в 4%.
Реальный уровень инфляции спокойно умножайте на 2,5. И это будет очень консервативная оценка. Если говорить о причинах. Когда нам говорят об импорте инфляции, отчасти это правда. Потому что да, действительно, в мире взлетели цены на сырье и практически на все, поскольку накачка долларами мировой экономики вышла за рамки, она стала проливаться на все сырьевые рынки, а не только рынок нефти, как это было раньше. И даже в США инфляция составит процентов 15, не меньше, за этот год. Другое дело, что они этого не признают.
Проблема в том, что импорт инфляции является стихийным бедствием. А обязанности государства — как раз защищать общество от стихийных бедствий. В том числе не допускать импорта инфляции. Мы не видим никаких даже попыток что-либо сделать в этом направлении. Они могут быть успешными, могут быть неуспешными, но никто не пытается сделать ничего.
И самый главный фактор инфляции — это произвол монополий. Когда коррупционеры видят неадекватность государства, они пугаются и воруют, как в последний день. Когда монополист видит неадекватность государства, он пугается и завышает цены, как в последний день. Антимонопольной политики как таковой у нас нет. У нас нет реальных мер по ограничению произвола монополий. ФАС не имеет для этого полномочий и, я сильно подозреваю, не имеет для этого желания.
В результате мы имеем рост цен в каждой точке. Мы имеем рост цен, который дополнительно усугубляется распадом глобальной логистики. Мы имеем рост цен, который усугубляется распадом внутренней логистики, потому что QR-апартеид — это в том числе разрушение логистики. Мы имеем чудовищные проблемы, связанные с реакцией крупного бизнеса на обнищание людей.
Когда люди беднеют, то агрохолдинги сталкиваются с тем, что личные подсобные хозяйства и фермерские хозяйства являются конкурентами. Ну когда у нас в свиноводстве снижается рентабельность, сразу заводится африканская чума свиней, причем, что характерно, только в личных подсобных и фермерских хозяйствах.
Государство в принципе отказывается понимать, что экономика с QR-кодами — это просто другая модель экономики. Мне она не нравится. Кому-то, может, нравится. Это другая модель экономики, которая по другим закономерностям живет. И к ней должны быть другие социально-экономические прогнозы.
— Владимир Путин на минувшей неделе подписал закон о федеральном бюджете на ближайшие три года. В следующем году он будет профицитным, в 2024- дефицитным. Как бы Вы оценили трехлетний бюджет?
— Не нужно обращать внимание на второй и третий годы трехлетнего бюджета. Они будут пересматриваться. Это почти нормально. Имеет смысл только бюджет следующего года. Когда мы имеем профицит 1,3 трлн рублей, и мы видим сокращение расходов по всем приоритетам, которые назвал президент Владимир Путин. Социальные расходы, национальная экономика, здравоохранение. Простите, это бред, а не бюджет.
Когда у нас говорится, что бюджет основан на прогнозе, в котором прямо написано, что коронавирус у нас в 2022 году закончится и перестанет оказывать на что бы то ни было влияние.
У нас сокращаются расходы на здравоохранение. Да они безумно выросли за последние годы. Сначала расходы на здравоохранение росли, потому что, чтобы уничтожать здравоохранение, тоже нужно расходовать деньги. Они росли, потому что местам в больнице нужно обеспечивать сверхприбыли бизнеса, который на этом паразитирует. Потом они выросли дополнительно из-за коронабесия.
У нас даже в пресловутой статье о национальной безопасности и «правоохране» сокращаются расходы. Практически на все виды правоохраны. По всем ведомствам. У нас действительно наблюдается рост расходов за счет статьи «Другие расходы», которые не раскрываются. Это вопрос не про прозрачность, а про то, кто у нас будет преступников ловить уже в 2022 году? Потому что понятно, что рост цен на официальные почти 9%, которые будут в этом году, а реальные больше, чем 20%, он никуда не денется.
Подробнее: https://delyagin.ru/articles/192-deljagina-tsitirujut/97263-mne-ne-nravitsja-novaja-model-jekonomiki-rossii-s-r-kodami